Без национализации стратегических ресурсов невозможен технологический рывок, задуманный нашим президентом, и даже обеспечение гарантий сохранения суверенитета России. С точки зрения общенационального развития частные собственники таких ресурсов продемонстрировали свою неэффективность. Они же объективно формируют наиболее опасные угрозы безопасности страны.
События на Украине со всей ясностью показали практически всем, что Запад нам не партнер и тем более не друг, а самый жесткий конкурент, рассчитывающий за счет российских ресурсов решить свои проблемы. Его фактическое отношение к нашей стране как к противнику, причем не потенциальному, а реальному. В этих условиях у России нет выхода, кроме как отвечать Западу такой же агрессивной конкуренцией, столь же жестким принуждением его как минимум к компромиссным решениям конфликтных проблем.
Для этого у нас есть все предпосылки: и положение евразийского геополитического центра, и размеры территории, и запасы минерального сырья, энергоносителей, и высокий интеллектуальный потенциал, сохранившийся (к сожалению, лишь частично) со времен СССР, и союзники – как традиционные, так и вновь появившиеся, и ядерная мощь наших Вооруженных Сил. Однако для того чтобы все эти предпосылки реализовались, необходимо возрождение экономического могущества страны. Она должна вернуть себе технологический суверенитет, уничтоженный в 90-е годы. Надо возродить промышленный потенциал, прежде всего высокотехнологичных производств. И первоочередной задачей в этом направлении является импортозамещение в ОПК, а также в сельском хозяйстве. Оно позволит нам освободиться от иностранной зависимости в производстве продовольствия и оборонной продукции. Важность этой задачи отчетливо показали украинские события, когда Петр Порошенко ввел запрет на военно-техническое сотрудничество с Россией. Была продемонстрирована уязвимость нашей страны в этом отношении от воли иностранных правительств, порой не вполне адекватных. Президент Владимир Путин поставил в качестве первоочередной задачи замещение поставок с Украины, а затем и других иностранных комплектующих для российского ОПК.Реальное решение предполагает гигантский объем работы, который потребует привлечения большей части трудоспособного населения страны во всех сферах, прежде всего в научной и технологической, сосредоточения на достижении этой цели основных ресурсов нации, их оптимального использования, четкого и оперативного согласования действий разных организаций и производств всех форм собственности в масштабах страны. А это без четкого планирования деятельности и оперативного руководства ею, по крайней мере на стратегическом уровне, в принципе невозможно. Необходимо, чтобы на решение этой задачи были нацелены руководители и организаторы производства на всех уровнях управления или хотя бы на стратегическом. Для этого требуется личная заинтересованность в возрождении России как мощного геополитического центра силы, обладающего соответствующими потенциалами, прежде всего промышленным и военным. А такое возможно только при единстве политической элиты. Кроме того, все основные ресурсы страны должны быть сосредоточены на достижении цели.
Однако, как показывает опыт, такого единства в современной России вряд ли удастся достичь даже на стратегическом уровне. В стране есть весьма влиятельная «пятая колонна», о которой не раз упоминал наш президент. Ее ключевой составной частью является западнически ориентированный олигархат. Именно он, образуя мощную экономическую базу «пятой колонны», обеспечивает ей контроль значительных информационных ресурсов, а также высокий уровень влияния в системе власти.
В настоящее время в частной собственности находится большая часть стратегических ресурсов страны. Владея ими или надежно контролируя, олигархат оказывает решающее влияние на реальный экономический курс.
Стратегическая неэффективность
Аксиоматической основой российского олигархата является положение о том, что частный собственник всегда эффективнее государственного руководителя. Под этим лозунгом у нас прошла массовая приватизация объектов промышленности. В частные руки попала большая часть предприятий как добывающей, так и наукоемкой промышленности.
Однако никакой «более высокой эффективности» новые хозяева продемонстрировать не смогли. Технологически передовые производства были в основном разрушены. Уничтожение этих отраслей шло под разговоры о «нерентабельности». В частности, Россия практически утратила возможность производства микросхем, особенно сложных, таких как компьютерные чипы. Большие проблемы у нас с высоколегированными сталями, утрачены мощности по производству особо жаропрочных материалов на основе углерода и многое другое.
В добывающей промышленности дело обстояло несколько лучше в связи с тем, что наши ресурсы были нужны Западу и другим иностранным потребителям. Однако эксплуатация месторождений и предприятий велась и ведется хищнически. Дополнительные средства на развитие производства и разведку залежей полезных ископаемых если и выделяются, то в минимальном размере. По оценке Министерства природных ресурсов, в сравнении с 1990 годом объем поисково-разведочного бурения сократился вчетверо, а темпы наращивания разведанных запасов нефти снизились в 6,5 раза. Растут потери добываемых углеводородов. Значительно сократилась минерально-сырьевая база других полезных ископаемых. Так, разведанные запасы олова и свинца сократились на 50 и 30 процентов соответственно. По железным рудам, меди, цинку снижение составило 68–78 процентов, по никелю, бокситам, титану и апатитам – 60–68 процентов.
Собственники не поддерживают систему исследования недр. В СССР она включала около 50 НИИ, более 60 НПО, порядка 30 заводов по выпуску геофизического, бурового и иного оборудования. Сегодня от некогда мощной системы осталась лишь тень. В этой сфере, сократившейся в несколько раз, мы в значительной степени утратили независимость.
Президент поставил задачу восстановления базовых высокотехнологичных производств с целью импортозамещения. На это предполагается выделить большие бюджетные средства. Однако частные собственники ранее мощных и эффективных государственных производств уже один раз их разгромили, превратив в различные второстепенные объекты типа складов, офисных центров и пр. И одна из главных причин в том, что новые хозяева, заполучив предприятия, не смогли ими распорядиться просто потому, что не имели соответствующей подготовки. Им было проще закрыть производство и использовать освободившиеся площади под более понятные им задачи, в частности для хранения импортной продукции. Дополнительные финансовые вливания этим же людям ничего не дадут – они просто не смогут организовать возрождение таких сложных производств. Свою неспособность к созиданию они показали ранее, когда, заполучив работающие предприятия, не смогли (и не захотели) их сохранить. Поэтому вложения в частный сектор заведомо неэффективны. Одновременно они и несправедливы, поскольку бюджетные деньги общенародные.
Приходится констатировать, что аксиома, будто частный собственник всегда эффективнее государственного руководителя, не прошла проверку практикой и должна быть признана ложной. Опыт частного владения нашими стратегическими отраслями говорит о том, что капитал неспособен распоряжаться столь сложным и высокотехнологичным хозяйством и ведет к его фактическому уничтожению. По этой причине решать задачи возрождения экономики, в частности импортозамещения, в сжатые сроки, которые поставил президент, и в экстремальных условиях, диктуемых нам западными «партнерами», новые хозяева просто не смогут.
Другим важным фактором, определяющим их неэффективность в деле возрождения экономического потенциала страны, является принципиальное противоречие между целеполаганием частника и объективной необходимостью сосредоточения усилий на развитии комплекса различных производств и воссоздании многих научных направлений. Наши крупные собственники никогда особенно не заботились даже о сохранении промышленного потенциала нашей страны в целом. За рубеж вывозится 45 процентов добываемой нефти, 33 процента газа, 34 процента нефтепродуктов, 90–99 процентов общего объема производимых в стране меди, никеля и алюминия. И это понятно: за рубежом можно извлечь большую прибыль, чем на внутреннем рынке. Да и получаемые финансовые средства сразу оседают в иностранных банках, минуя отечественные. Если же Российское государство принуждает реализовывать часть ресурсов в собственной стране, олигархи, стремясь к максимальный прибыли, добиваются того, чтобы внутренние цены на энергоносители были такими же, как и для зарубежных потребителей.
Между тем большая часть нашей территории лежит в зоне вечной мерзлоты. Поэтому энергоемкость российского производства при прочих равных условиях в среднем в 2,5 раза выше, чем у европейских и американских конкурентов. Доля электроэнергии в общей стоимости отечественной продукции составляет 30–40 процентов. То есть устанавливая тарифы для российских потребителей на уровне западных, «сырьевой» олигархат делает наши высокотехнологичные производства заведомо неэффективными. Это и формирует одно из самых серьезных противоречий в нашей элите – между собственниками сырьевых отраслей и «капитанами» высокотехнологичных производств.
Национализация позволит, по оценкам экспертов, снизить тарифы для внутренних потребителей примерно вдвое. При этом рентабельность производства повысится на 15–20 процентов.
Присвоенные ресурсы
Часто приходится слышать о том, что национализация стратегических ресурсов ничего не даст, в частности никаких дополнительных средств на первоочередные меры по возрождению экономики страна не получит. Дескать, откуда им взяться, ведь немедленного прироста производства не произойдет.
Здесь нелишне напомнить, что в нашем государстве установлена одна из самых низких сырьевых рент. Так, из доходов от продажи нефти Российскому государству достается только 34 процента, тогда как, например, в Объединенных Арабских Эмиратах – 91 процент, в Норвегии – 82 процента, в США – 60 процентов. Оставшиеся 66 процентов расходуются собственниками предприятий и их высшим менеджментом по своему усмотрению. По недавней информации, в России только за 2013 год появилось около 30 тысяч новых долларовых миллионеров. Будем надеяться, что состояния приобретены легально. Однако сам факт заставляет задуматься. Ведь если предположить, что каждый нувориш получил лишь один миллион, то общая сумма их дохода уже составляет 30 миллиардов долларов или более триллиона рублей.
Между тем вряд ли доход таких людей ограничен одним миллионом в год. Скорее он существенно больше. Да и другие наши состоятельные сограждане – миллиардеры и мультимиллионеры – вряд ли сидят без доходов. И они наверняка побольше, чем у начинающих, – состояния посерьезнее, связи да и опыт имеет значение. Точно оценить общие доходы этих денежных мешков весьма проблематично. Однако можно с уверенностью предположить, что они минимум на порядок богаче, чем новоявленные миллионеры. То есть располагают примерно 10 триллионами рублей. Это фантастическая сумма. На ее фоне выделяемые на год менее двух триллионов рублей на оборону смотрятся достаточно жалко. Таким образом, ресурсы, которые могли бы стать основой экономического рывка страны, уходят в сверхдоходы, которые тратятся, если судить по состоянию той же добывающей промышленности, крайне непроизводительно. Национализация стратегических отраслей только за счет полного использования прибыли от продажи сырья и продуктов его переработки позволит радикально увеличить бюджет страны.
Таким образом, с экономической точки зрения для обеспечения технологического рывка следует признать необходимым возвращение стратегических отраслей государству.
Ing pinggir jurang
Видные эксперты, в частности Сергей Караганов, признают, что еще не до конца осознан моральный ущерб от приватизации 90-х годов. Методы ее проведения, имевшие порой полукриминальный характер присвоения общенародной собственности, привели к тому, что в глазах населения крупные частные активы не являются легитимными. В сочетании с тем, что сохранение стратегических ресурсов в руках частников формирует огромный разрыв в доходах между бедными и богатыми (который достиг запредельной величины: по официальным данным – более 16, а по другим источникам – 40, при критически опасном показателе 10), это создает серьезнейшую угрозу. Причем пропасть углубляется в решающей степени усилиями крупных собственников. По мнению Марка Урнова, высказанному на заседании еврейского бизнес-клуба «Ошер», российское общество переживает «глубочайший морально-психологический кризис», который определяет настрой в обществе, порождая «комплексы неполноценности, высокий градус агрессии, разобщенность и неуважение к собственности, неуверенность и отсутствие веры в завтрашний день». Элита России (как политическая, так и экономическая) «не верит в будущее страны», стремясь «урвать сегодня, поскольку завтра может быть поздно».
Российский олигархат, используя свои возможности, может спровоцировать различные проблемы в экономике, ведущие к существенному снижению качества жизни населения в регионах, в частности необоснованным повышением цен на товары первой необходимости, топливо и энергию. А это будет дестабилизировать социально-политическую обстановку. Более того, как показывает опыт Украины, крупный капитал, движимый личными амбициями и подстрекаемый западными кураторами, способен сам взорвать ситуацию – профинансировать протесты и их информационное обеспечение вплоть до создания частных армий для захвата политической власти, как это делает сегодня Коломойский.
Поэтому ликвидация экономического могущества российского олигархата является главным инструментом нейтрализации «пятой колонны», о которой говорил наш президент как об одном из источников угроз национальной безопасности России.