Причины салазаризма. Португальская республика в 1910-1926 гг.
К началу ХХ века некогда могущественная морская держава, Португалия превратилась в одну из наиболее бедных и слаборазвитых стран Европы. Несмотря на то, что португальской короне по-прежнему принадлежали обширные владения в Африке и несколько стратегически важных колоний в Азии, Лиссабон уже давно не играл не то что определяющей, но и сколько-нибудь значимой роли в мировой политике. Социально-экономическое положение страны оставалось тяжелым, усугубляясь отсталостью социальных отношений — в Португалии сохранялись феодальные порядки, сформировавшиеся еще в Средние века. Росло общественное недовольство королевским правлением, поскольку Португалия терпела в международной политике одно поражение за другим, а экономическая ситуация в стране также оставляла желать лучшего. В этой связи в Португалии распространились республиканские настроения, которые разделяла значительная часть интеллигенции, буржуазии и даже офицерского корпуса. 1 февраля 1908 г. республиканцы обстреляли кортеж короля, в результате чего погибли сам король Карлуш I и его старший сын и наследник престола герцог Браганса Луиш Филипе. Взошедший на престол второй сын короля Карлуша Мануэл II был человеком, абсолютно далеким от политики. Естественно, что он не смог удержать власть в своих руках. В ночь с 3 на 4 октября 1910 г. в Лиссабоне началось вооруженное восстание, а 5 октября верные королю войсковые части капитулировали. Мануэл II бежал в Великобританию, а в Португалии было создано временное революционное правительство во главе с писателем и историком Теофилу Брага. Оно приняло целый ряд прогрессивных законов, в том числе отделило церковь от государства и отменило дворянские звания. Однако через некоторое время эйфория, сопутствовавшая утверждению республики, сменилась разочарованием в политике либералов — они, как и королевский режим, не сумели серьезно улучшить международное политическое и экономическое положение Португалии. Тем более, после окончания Первой мировой войны и Революции в России, в Европе стали распространяться праворадикальные взгляды, бывшие реакцией консервативных кругов на победоносное шествие социализма и коммунизма. Экономический кризис привел к возникновению резкого недовольства политикой либеральных правительств в рядах португальской военной элиты.
28 мая 1926 г. в 06.00 войсковые части, дислоцировавшиеся в Браге, подняли вооруженное восстание и выступили на Лиссабон. Во главе военного мятежа стоял генерал Мануэл Гомиш да Кошта (1863-1929), пользовавшийся большим авторитетом в португальской армии. Несмотря на то, что в годы, предшествовавшие перевороту, генерал да Кошта занимал второстепенные должности в вооруженных силах, в частности руководил наградными комиссиями и комиссиями по рассмотрению прошений офицеров колониальных войск, он был известен как очень опытный боевой генерал — за плечами да Кошты были годы службы в Мозамбике, Анголе, Гоа, командование португальским контингентом на территории Франции во время Первой мировой войны. Когда мятежники выступили из Браги, поднялись и подразделения столичного гарнизона. 29 мая офицеры столичного гарнизона сформировали Комитет общественной безопасности, во главе которого встал капитан armada Жозе Мендиш Кабесадаш. Осознав бесперспективность сопротивления мятежникам, президент Португалии Машаду Гимарайнш передал власть капитану Жозе Кабесадашу. Однако приход к власти Кабесадаша и столичных офицеров не устраивал Гомиша да Кошту, который приказал войскам продолжать движение на Лиссабон. В конце концов, был создан военный триумвират, в который вошли Гомиш да Кошта, Кабесадаш и Умберту Гама Очоа. 6 июня 1926 г. генерал Гомиш да Кошта вступил в Лиссабон во главе 15 тысяч солдат. 19 июня 1926 г. занимавший пост президента Португалии с 31 мая капитан Кабесадаш ушел в отставку. Новым президентом и премьер-министром страны стал генерал да Кошта, представлявший интересы правоконсервативных кругов португальского общества, в первую очередь — военной элиты. Генерал да Кошта выступил за расширение президентских полномочий, корпоративную организацию португальской экономики, восстановление позиций церкви и пересмотр семейного права и основ школьного образования в соответствии с религиозными нормами. Однако эти предложения да Кошты столкнулись с недовольством его же собственных соратников по перевороту, среди которых выделялся генерал Кармона. 
В ночь на 9 июля1926 г. в стране произошел очередной военный переворот, в результате которого генерал да Кошта был арестован и отправлен в ссылку на Азорские острова. Новым главой государства стал генерал Ошкар де Кармона (1869-1951), занимавший в правительстве да Кошты пост министра иностранных дел. Генерал Кармона был сторонником строительства корпоративного государства. В основе идеи корпоративного государства лежала концепция корпоративизма, т.е. понимания общества как совокупности социальных групп, которые должны не бороться друг с другом, а сотрудничать, добиваясь совместными усилиями решения задач по укреплению государства. Корпоративистская идеология позиционировалась как альтернатива классовой борьбе и получила в 1920-е — 1930-е гг. особое распространение среди европейских праворадикальных кругов. В корпоративном государстве место политических партий и профсоюзов занимали «корпорации» — неизбираемые отраслевые объединения. В 1928 г. генерал Кармона назначил министром финансов Португалии тридцативосьмилетнего профессора экономики Антониу Салазара.
Скромный преподаватель становится диктатором
Антониу ди Оливейра Салазар родился в 1889 г. в поселке Вимиэйру в провинции Бейра, в семье немолодых уже (отцу было 50 лет, а матери 43 года) родителей — управляющего помещичьим имением и хозяйки привокзального кафе. Семья Салазар была очень набожной и Антониу с детства рос религиозным человеком. Получив образование в католической семинарии, он в 1910 г. поступил на юридический факультет самого знаменитого португальского университета в Коимбре, а в 1914 г., окончив его, остался работать в системе образования — преподавателем юриспруденции в университете Коимбры. В 1917 г. Салазар по совместительству стал и ассистентом кафедры экономики того же университета. Однако, несмотря на то, что Салазар избрал для себя светскую карьеру и стал университетским преподавателем, он оставался близок к религиозным кругам и тесно общался с католическим духовенством.
Именно в 1910-е гг. сформировались основы политической идеологии, впоследствии утвержденной Салазаром в качестве господствующей в Португалии. Молодой Салазар был сторонником концепции римского папы Льва XIII, который и сформулировал основные принципы корпоративизма — стремление к государственному процветанию за счет сотрудничества классов, социальной справедливости и государственного регулирования экономики. Постепенно вокруг Салазара сформировался кружок правоконсервативных преподавателей и представителей духовенства, которые были недовольны политикой республиканского правительства, которое, по мнению правых, вело в тупик португальское общество. Естественно, что либеральная политическая элита Португалии была обеспокоена возрождением в стране правоконсервативных настроений. В 1919 г. Салазар был уволен из университета по обвинению в монархической пропаганде, после чего у него не оставалось другого выхода как уже на профессиональном уровне заняться политической деятельностью. Впрочем, к роли оратора — трибуна Салазар никогда не стремился, более того — даже испытывал определенное отвращение к деятельности парламентариев. Лишь уговоры друзей заставили его выдвинуть в 1921 г. свою кандидатуру в парламент — от Партии католического центра. Однако, став депутатом, Салазар после первого заседания парламента разочаровался в его работе и более не участвовал в деятельности законодательных органов власти. Когда в 1926 г. генерал Гомиш да Кошта совершил военный переворот, профессор Салазар приветствовал приход к власти правоконсервативных сил. В июне 1926 г. Салазар в течение пяти дней занимал пост министра финансов в правительстве да Кошты, однако подал в отставку, будучи не согласен с экономической политикой руководства страны. В 1928 г., уже после прихода к власти генерала Кармоны, Салазар повторно занял пост министра финансов страны. В основе экономической концепции Салазара находились принципы разумной экономии, ограничения потребления и критики потребительства. Салазар критиковал обе господствовавшие в современном ему мире экономические модели — капиталистическую и социалистическую. Следует отметить, что финансово-экономическая политика Салазара уже в первые годы пребывания его во главе Министерства финансов Португалии показала определенную эффективность. Так, 11 мая 1928 г. Салазар издал Декрет о финансах, в котором ввел ограничения займов, отменил государственное финансирование коммерческих предприятий, снизил расходы государственного бюджета на финансирование колониальных владений. Видя успехи экономической политики, генерал Ошкар ди Кармона в 1932 г. назначил Салазара премьер-министром Португалии, впрочем, сохранив за собой пост президента страны. Так Салазар стал фактическим руководителем португальского государства, к реформированию которого он приступил незамедлительно — в следующем году после назначения на премьерскую должность.
Корпоративное «Новое государство»
Ing 1933 была принята новая Конституция Португалии, разработанная Салазаром. Португалия становилась «Новым государством», то есть — сословно-корпоративным, организованным по сословному принципу интеграции всех социальных групп для совместной работы во имя процветания страны. Корпорации представляли собой профессиональные отраслевые объединения, избиравшие представителей в Корпоративную палату, занимавшуюся проверкой законопроектов. Кроме того, было создано Национальное Собрание из 130 депутатов, избираемых прямым голосованием граждан страны. В Национальное Собрание могли избираться и представители оппозиции, хотя ее деятельность всячески ограничивалась, в первую очередь — финансовыми и информационными методами. Право избирать и быть избранным получили лишь португальцы мужского пола, обладавшие образованием и определенным уровнем дохода. Таким образом, все португальские женщины, а также неграмотные (которых в стране было значительное количество) и низшие слои общества в выборах участие не принимали. В местном самоуправлении могли принимать участие только главы семейств. Президент Португалии избирался прямым голосованием сроком на 7 лет причем кандидатура предлагалась Государственным Советом, в состав которого входили премьер-министр, президенты Национального Собрания, Корпоративной Палаты, председатель Верховного Суда, государственный казначей и 5 чиновников, пожизненно назначаемых президентом страны. В Португалии Салазара были запрещены и забастовки, и локаут — тем самым, государство демонстрировало заботу как об интересах предпринимателей, так и об интересах трудящихся. «Новое государство» ориентировалось на поддержку частного сектора экономики, однако не ставило интересы предпринимателей — работодателей на первое место, чтобы не допускать дискриминации трудящихся и, тем самым, не подливать воду на мельницу левых сил. Вопросы обеспечения трудовой занятости населения также регулировались государством. В Португалии был введен один обязательный выходной день в неделю, надбавки за работу в выходные и праздничные дни и в ночное время, ежегодный оплачиваемый отпуск. Португальские трудящиеся объединялись в синдикаты, которые, однако, могли не входить в состав отраслевых корпораций и действовать автономно, являясь независимыми организациями с правами юридического лица. Таким образом, португальское государство стремилось заботиться о реализации прав трудящихся и в определенном смысле в выгодную сторону отличалось от других корпоративных государств Европы 1930-х гг., в том числе — и от фашистской Италии. Несмотря на то, что Салазар был глубоко верующим человеком, он так и не пошел на воссоединение церкви с государством — Португалия оставалась, в целом, светской страной. Однако определяющими чертами режима «Нового государства» оставались антипарламентаризм, антилиберализм и антикоммунизм.
Лузо-тропикализм: португальская «расовая демократия»
В отличие от германского нацизма и даже итальянского фашизма, режим Салазара в Португалии никогда не имел националистического или расистского содержания. В первую очередь, это связывалось со спецификой исторического развития Португалии. Поиск «неправильных корней», по мнению Салазара, мог способствовать лишь разобщению португальского общества, значительную часть которого составляли португальцы с примесью арабской, еврейской, африканской крови. Кроме того, именно в годы правления Салазара в Португалии получила распространение социально-политическая концепция «лузо-тропикализма».
В основе концепции лузотропикализма лежали взгляды бразильского философа и антрополога Жилберту Фрейри, который в 1933 г. опубликовал фундаментальный труд «Большой дом и хижина». В этой работе Фрейри, анализируя специфику историко-культурного развития Бразилии, останавливался на особой роли «большого дома», или господского дома, который представлял собой единую структуру во главе с хозяином. Все компоненты этой структуры занимали свои места и были подчинены одному хозяину, следовали единой цели. Таким образом, происходила социальная интеграция и «белого» хозяина, и его мулатов — администраторов, и черных рабов и слуг. По мнению Фрейри, ведущую роль в формировании подобной социальной структуры сыграли португальцы, представлявшиеся автору совершенно особым народом Европы. Португальцы рассматривались как наиболее приспособленные среди прочих европейских народов к взаимодействию и смешению с представителями других наций и рас, способные транслировать свои культурные ценности и формировать единую португалоязычную общность. Как подчеркивал Фрейри, португальцы никогда особо не задавались вопросами расовой чистоты, что выгодно отличало их от англичан, голландцев, немцев, французов и, в конечном итоге, позволило сформировать в Латинской Америке развитую бразильскую нацию. Для португальцев, по мнению Фрейри, были характерны расовая демократия и стремление к выполнению цивилизационной миссии, с которой они, в той или иной степени, справились.Салазар одобрил концепцию лузо-тропикализма, поскольку она отвечала колониальным устремлениям Португалии. Старейшая колониальная держава Европы, к рассматриваемому времени Португалия обладала следующими колониями: Гвинея-Бисау, Острова Зеленого Мыса, Сан-Томе и Принсипи, Ангола и Мозамбик в Африке, Макао, Гоа, Даман и Диу, Восточный Тимор — в Азии. Португальское руководство очень опасалось, что колонии могут либо быть отобраны более сильными европейскими державами, либо в них вспыхнут национально-освободительные восстания. Поэтому к вопросам организации колониальной и национальной политики правительство Салазара подходило очень взвешенно. Салазар дистанцировался от традиционного для большинства европейских правых расизма и стремился представить Португалию многорасовой и многокультурной страной, для которой колонии, начиная с XV века, являются неотъемлемой частью, без которой ей предстоит фактическая потеря реального политического и экономического суверенитета. Стремление Салазара к утверждению лузо-тропикализма в качестве одного из столпов португальской государственности усилилось после окончания Второй мировой войны, когда Африку и Азию сотрясали национально-освободительные и антиколониальные войны, и даже такие сильные державы как Великобритания и Франция, понимая неизбежность предоставления независимости колоний, готовили своих африканских и азиатских подопечных к скорому самоопределению. В 1951-1952 гг. Салазар даже организовал для Жилберту Фрейри поездку в Португалию и ее колонии, чтобы философ смог лично удостовериться в воплощении идеалов лузо-тропикализма в метрополии и ее африканских владениях. Перспектива потери колоний Салазара страшила больше всего, пожалуй, уступая лишь страху прихода к власти в Португалии левых сил. Однако «расовая демократия» в португальских колониях была очень относительной — их население официально делилось на три группы: европейцев и местных «белых»; «ассимиладуш» — то есть, мулатов и европеизированных негров; собственно африканцев. Такое деление сохранялось даже в колониальных войсках, где африканцы могли дослужиться максимум до звания «альферес» — «прапорщик».
Антикоммунизм — один из столпов «Нового государства»
Антикоммунизм Салазара во многом определил участие Португалии в Гражданской войне в Испании на стороне Франко. Салазар очень опасался проникновения на Пиренейский полуостров коммунистических идей и растущей популярности коммунистов, левых социалистов и анархистов в Испании и Португалии. Эти опасения имели очень серьезные основания — в Испании коммунистическое и анархистское движения были одними из сильнейших в мире, в Португалии левые настроения, хоть и не достигли испанского уровня, но также были значительными. 1 августа 1936 г. Салазар заявил, что будет оказывать всестороннюю помощь генералу Франко и его сторонникам, а в случае необходимости даст приказ португальской армии выступить для участия в боевых действиях на стороне франкистов. В Португалии был сформирован Легион «Вириатуш», названный так в честь Вириата — легендарного вождя древних лузитанов, населявших территорию Португалии (Лузитании) и боровшихся против римской колонизации. Добровольцы легиона «Вириатуш», общей численность в 20 000 человек, приняли участие в испанской Гражданской войне на стороне генерала Франко.
24 октября 1936 г. Португалия официально разорвала дипломатические отношения с Испанской Республикой, а 10 ноября 1936 г. государственные служащие и военнослужащие Португалии были приведены к присяге на верность «Новому государству». В 1938 г. Португалия официально признала «Национальную Испанию» генерала Франко легитимным испанским государством. Однако до крупномасштабного вторжения португальских войск в Испанию дело все же не дошло, поскольку Салазар не желал однозначно принимать сторону гитлеровской «Оси» и рассчитывал на сохранение нормальных отношений с Францией и, прежде всего, с Великобританией — давним историческим партнером и союзником португальского государства. После того, как генералу Франко удалось взять верх над республиканцами и прийти к власти в Испании, два правых государства Пиренейского полуострова превратились в ближайших союзников. При этом в политическом поведении и Испании, и Португалии было много общего. Так, в годы Второй мировой войны обе страны сохраняли политический нейтралитет, что позволило им избежать плачевной участи других европейских праворадикальных режимов. С другой стороны, Салазар был все же нейтральнее Франко — если последний послал знаменитую «Голубую дивизию» на Восточный фронт, воевать против Советского Союза, то Португалия не отправила на помощь Германии ни одного воинского подразделения. Конечно, здесь сыграла свою роль боязнь потери экономических связей с Великобританией, которые для Португалии были все же более значимы, чем идейная близость с Германией. Однако, об истинном отношении к Гитлеру и Муссолини со стороны Салазара говорит тот факт, что когда Берлин был взят советскими войсками, а Адольф Гитлер покончил жизнь самоубийством, в Португалии были приспущены в знак траура государственные флаги.
Конец Второй мировой войны изменил политический расклад сил в Европе. Салазар, остававшийся у власти в Португалии, был вынужден несколько обновить стратегию своей внешней политики. Он окончательно переориентировался на сотрудничество с США и Великобританией, после чего Португалия вступила в ряды блока НАТО. Определяющей линией внутренней и внешней политики салазаровского режима в 1950-е — 1960-е гг. стал воинствующий антикоммунизм. Ing 1945 на основе существовавшей с 1933 г. PVDE (порт. Polícia de Vigilância e de Defesa do Estado) — «Полиции надзора и безопасности государства», была создана ПИДЕ (Polícia Internacional e de Defesa do Estado) — «Международная полиция защиты государства». Фактически ПИДЕ представляла собой основную португальскую спецслужбу, специализировавшуюся на борьбе с внутренними и внешними угрозами безопасности португальского государства, прежде всего — с левой оппозицией внутри Португалии и национально-освободительными движениями в колониях. В советской литературе неоднократно сообщали о жестоких методах работы португальской «охранки» ПИДЕ, применяемых ее оперативными сотрудниками пытках в отношении оппозиционеров, в первую очередь — коммунистов и африканских борцов за независимость. Формально ПИДЕ находилась в подчинении Министерства юстиции Португалии, однако в действительности скорее подчинялась непосредственно Салазару. Агентура ПИДЕ охватила не только всю Португалию, но и ее африканские и азиатские колонии. ПИДЕ активно сотрудничала с международными антикоммунистическими организациями, одна из которых — «Ажинтер-пресс» — была сформирована в Лиссабоне французским националистом Ивом Гереном-Сераком и выполняла функции координации антикоммунистического движения на территории Европы. В португальской колонии Кабо-Верде (Острова Зеленого Мыса) была создана печально известная тюрьма «Таррафал», просуществовавшая с 1936 по 1974 гг. Через нее прошли многие ведущие активисты португальского коммунистического движения и национально-освободительных движений в португальских колониях. Условия заключения политических узников «Таррафала» были очень жестокими, многие из них умирали, не выдержав издевательств и тропического климата. Кстати, до 1940-х гг. офицеры португальской контрразведки проходили переподготовку и повышение квалификации в гитлеровской Германии, стажируясь в органах гестапо. «Гестаповскую» закалку салазаровских контрразведчиков сполна ощутили на себе участники коммунистического и анархического движений Португалии, африканских и азиатских национально-освободительных движений. Так, в тюрьме «Таррафал» заключенных за малейшую провинность могли поместить в карцер, который находился через стену от тюремной печи и температура в котором могла подниматься до семидесяти градусов. Избиения со стороны надзирателей были вполне заурядными проявлениями жестокости по отношению к заключенным. Колониальная война: поражение в Индии и годы крови в Африке
Однако, как бы не старался Салазар предотвратить ход истории, это оказалось невозможным. После окончания Второй мировой войны в Африке активизировались национально-освободительные движения местных народов, не обошедшие стороной и португальские колонии. Концепция «лузо-тропикализма», подразумевавшего единство португальского населения метрополии и африканского населения колоний, рассыпалась как карточный домик — ангольцы, мозамбикцы, гвинейцы, зеленомыссцы требовали политической независимости. Поскольку, в отличие от Великобритании или Франции, Португалия не собиралась предоставлять независимость своим колониям, национально-освободительные движения переориентировались на вооруженную борьбу против португальских колонизаторов. Помощь в организации партизанского сопротивления оказывалась Советским Союзом, Китаем, Кубой, Германской Демократической Республикой, некоторыми странами Африки. 1960-е — первая половина 1970-х гг. вошли в историю под названием «Португальской колониальной войны», хотя войн, строго говоря, было несколько, и они носили тлеющий характер. Ing 1961 началось вооруженное восстание в Анголе, в 1962 г. — в Гвинее-Бисау, в 1964 г. — в Мозамбике. То есть, вооруженные восстания вспыхнули в трех крупнейших португальских колониях в Африке — и в каждой из них действовали многочисленные просоветские военно-политические организации: в Анголе — МПЛА, в Мозамбике — ФРЕЛИМО, в Гвинее-Бисау — ПАИГК. Практически одновременно с началом колониальной войны в Африке, Португалия лишилась практически всех своих азиатских владений, за исключением Макао (Аомынь) и Восточного Тимора. Предпосылки к потере колоний Гоа, Даман и Диу, Дадра и Нагар-Хавели, располагавшихся в Индостане, были заложены провозглашением независимости Индии в 1947 г. Практически сразу же после провозглашения независимости, индийское руководство обратилось к властям Португалии с вопросом о сроках и способах передачи португальских владений на полуострове Индостан в состав индийского государства. Однако Индия столкнулась с нежеланием Салазара передавать колонии, после чего дала понять Лиссабону, что в случае несогласия без раздумий применит вооруженную силу. Ing 1954 индийские войска оккупировали Дадру и Нагар-Хавели. Ing 1960 начались приготовления индийских вооруженных сил к вторжению в Гоа и Даман и Диу. Несмотря на то, что министр обороны Португалии генерал Ботельу Мониш, министр армии полковник Алмейда Фернандес и министр иностранных дел Франсишку да Кошта Гомиш убеждали Салазара в полной бессмысленности военного сопротивления возможному вторжению индийских войск на территорию португальских владений в Индии, Салазар отдал приказ о военных приготовлениях. Конечно, португальский диктатор не был столь глуп, чтобы рассчитывать победить огромную Индию, но он надеялся, что в случае вторжения Гоа продержится хотя бы восемь дней. За это время Салазар рассчитывал заручиться помощью США и Великобритании и решить ситуацию с Гоа мирным путем. Воинская группировка в Гоа была усилена до 12 тыс. солдат и офицеров — за счет переброски войсковых подразделений из Португалии, Анголы и Мозамбика. Однако затем воинский контингент в Индии вновь был сокращен — армейскому командованию удалось убедить Салазара в большей необходимости присутствия войск в Анголе и Мозамбике, чем в Гоа. Политические усилия по урегулированию ситуации не увенчались успехом и 11 декабря 1961 г. индийские войска получили приказ к наступлению на Гоа. В течение 18-19 декабря 1961 г. португальские колонии Гоа, Даман и Диу были заняты индийскими войсками. В боевых столкновениях погибло 22 индийских и 30 португальских военнослужащих. 19 декабря в 20.30 генерал Мануэль Антониу Вассало-и-Силва — губернатор Португальской Индии — подписал акт о капитуляции. Гоа, Даман и Диу перешли в состав Индии, хотя правительство Салазара отказывалось признавать индийский суверенитет над этими территориями и считало их оккупированными.
Что касается колониальной войны в Африке, то она превратилась в настоящее проклятие салазаровской Португалии. Поскольку дислоцированных в колониях войск оказалось явно недостаточно для подавления растущего сопротивления национально-освободительных движений, начались регулярные отправки португальских призывников из метрополии в Анголу, Мозамбик и Гвинею-Бисау. Естественно, что это вызывало колоссальное недовольство среди населения страны. Войны в Африке потребовали и огромных финансовых ресурсов, поскольку воюющая армия нуждалась в повышенном снабжении, боеприпасах, вооружении, оплате услуг наемников и привлекаемых специалистов. В Анголе война против португальских колонизаторов достигла наибольшего размаха и превратилась одновременно в гражданскую войну, которую друг против друга вели три основные ангольские национально-освободительные организации — правоконсервативная ФНЛА во главе с Холденом Роберто, маоистская УНИТА во главе с Жонасом Савимби и просоветская МПЛА во главе с Агостиньо Нето. Им противостояла внушительная группировка португальских войск под командованием генерала Франсишку да Кошта Гомиша. В Ангольской войне, длившейся с 1961 по 1975 гг., приняло участие 65 000 португальских военнослужащих, 2990 из них погибло и 4300 было ранено, попало в плен или пропало без вести. В Гвинее-Бисау интенсивные боевые действия партизан под руководством просоветской ПАИГК начались в 1963 г. Однако здесь командующий португальскими войсками генерал Антониу ди Спинола применял эффективную тактику использования подразделений, полностью укомплектованных африканцами — и на солдатских, и на офицерских должностях. Португальскими агентами в 1973 г. был убит лидер ПАИГК Амилькар Кабрал. ВВС Португалии использовали тактику выжигания напалмом джунглей, заимствованную из практики американских ВВС во Вьетнаме. Во время войны в Гвинее, в которой с 1963 по 1974 гг. участвовало 32 000 португальских солдат и офицеров, погибло более 2 000 португальских военнослужащих. С 1964 по 1974 гг. длилась война за независимость Мозамбика, в которой португальцам противостояли партизаны просоветской ФРЕЛИМО во главе с Эдуардом Мондлане. Помимо СССР, ФРЕЛИМО пользовалась помощью Китая, Кубы, Болгарии, Танзании, Замбии, а Португалия сотрудничала с ЮАР и Южной Родезией. В Мозамбике воевало до 50 000 португальских солдат, потери составили 3500 португальских военнослужащих.
Конец империи Салазара
Колониальные войны способствовали обострению ситуации в самой Португалии. Постоянные расходы, которые несла страна, финансируя операции колониальных войск в Анголе, Гвинее и Мозамбике, способствовали резкому ухудшению уровня жизни населения. Португалия оставалась беднейшей страной в Европе, множество португальцев уезжало в поисках работы во Францию, Германию и другие более развитые страны Европы. Выезжавшие на заработки в другие страны Европы португальские рабочие убеждались в разнице уровней жизни, политических свобод. Так, средняя продолжительность жизни в Португалии 1960-х гг. по-прежнему составляла всего лишь 49 лет — против 70 с лишним лет в развитых европейских странах. В стране было очень слабое здравоохранение, что влекло за собой высокую смертность и быстрое старение населения, распространение опасных заболеваний, в первую очередь — туберкулеза. Это объяснялось и крайне низкими затратами на социальные нужды — на них тратилось 4% бюджета, тогда как 32% бюджета уходило на финансирование португальской армии. Что касается колониальных войн, то они полностью разубедили народ Португалии в мифическом единстве всех территорий, составлявших Португальскую империю. Большинство рядовых португальцев было озабочено тем, как бы не попасть в португальскую армию, воюющую в далеких Анголе, Гвинее или Мозамбике, либо как бы туда не забрали их ближайших родственников. В стране стремительно распространялись оппозиционные настроения, охватывавшие и личный состав вооруженных сил.
В 1968 г. Салазар слег с инсультом — после того, как упал с шезлонга. С этого времени он уже не принимал реального участия в управлении государством. 27 июля 1970 г. 81-летний «отец Нового государства» скончался. С 1968 по 1974 гг. премьер-министром страны был Марселу Каэтану, а пост президента с 1958 г. сохранял адмирал Америку Томаш. В 1974 г. в Португалии произошла «Революция гвоздик», ведущую роль в которой сыграли военнослужащие, входившие в «Движение капитанов». В результате «Революции гвоздик» были свергнуты Каэтану и Томаш, наступил фактический конец салазаровского «Нового государства». В течение 1974-1975 гг. была предоставлена политическая независимость всем португальским колониям в Африке и Азии.